Челобитная

Челобитная интересна и тем, что отражает доверие и надежды, связанные с новым образом управления, которые испытывали широкие слои населения.

Крепостным и холопам лиц, имущество которых конфисковывалось, восставшие предоставляли право выбора: оставаться во дворе или нет.

О таком решении вопроса говорит, в частности, не имеющий конца перечень лиц, носящий название: роспись людем, которым нет дела во дворе и не захотели жить. Крепости на уходивших уничтожались или аннулировались путем выдачи отпускных писем, которые заставляли писать жен и вдов бывших владельцев.

Такой возможностью пользовались не только крепостные тех лиц, чье имущество конфисковывалось, но и дворовые люди других астраханских дворян или богатых горожан.

Об уходе крепостных и уничтожении крепостей упоминается в разных источниках.

К ним относится, например, челобитная шести дворовых людей подьячего И. Кучукова, в которой они просили у старшин разрешения пожить в конфискованном загородном дворе их прежнего владельца, покамест свои дворы у нас будут.

Попутно эти дворовые сообщали, что жена И. Кучукова по указу их от себя отпустила и отпускные дала.

Слова по указу, употребленные в челобитной, заставляют предположить, что кругом было принято общее решение о крепостных, или, что более вероятно, рассматривался ряд конкретных дел, подобных делу солдата Я. Смирнова, о котором говорилось выше. Другим источником, подтверждающим факт уничтожения крепостей, является росписной список за 1707 г. по Астрахани, который содержит перечень судебных дел, возникших после восстания.

Среди них упоминается дело, возбужденное в 1706 г. полковником Д. Галачаловым против его дворовых, которых он обвинял в уничтожении принадлежавших ему крепостей.

В том же году дворянин И. Большой-Баженов привлекал к суду дворовую женку М. Павлову, также обвиняя ее в причастности к пропаже его крепостей.

Интересная запись оказалась и в описи дел Астраханской духовной консистории, где отмечалось дело крепостной женки садовника С. Татаринова А. Максимовой.