Полная неудача миссии

Этой же неблагоприятной политической ситуацией объясняется и полная неудача миссии лАдмираля и де Грева: новый запорожский гетман Кулага выдал их польскому коронному гетману Конецпольскому, который препроводил их в Варшаву.

Оттуда польский канцлер Задик отправил их к шведскому канцлеру Оксеншерне с протестом по поводу попыток пропаганды среди казаков в нарушение шведско-польского перемирия, и Оксеншерне пришлось долго оправдываться, ссылаясь на то, что Руссель превысил свои полномочия.

В то же время сам Руссель печатно восхвалял эту миссию и даже опубликовал свое послание к казакам.

Если думать, что Густав-Адольф всерьез поставил перед Рус-селем задачу склонить умы поляков к его кандидатуре, то надо согласиться, что этим посольством к казакам Руссель окончательно испортил дело.

Но в действительности Руссель добивался другого. Он старался практически связать казацкое восстание с Москвой и тем самым предрешить вопрос о переходе Запорожской Украины от Польши к Московскому государству.

Абстрактное обещание передачи территории Запорожской Украины Москве после воцарения Густава-Адольфа в Польше звучало бы ненадежно.

Напротив, связавшись с казаками, Михаил Федорович принужден был бы, отстаивая свой уже фактически достигнутый успех, немедля начать войну с Польско-Литовским государством.

Теперь мы можем оценить замысел Густава-Адольфа и Русселя в целом.

В письме к Михаилу Федоровичу от 7 октября 1631 г. Руссель совершенно недвусмысленно сформулировал альтернативу: В конце концов польская земля попадет государю моему королю Густаву-Адольфу в руки либо насилу, либо по дружбе ио. Понятно, что во втором случае Москва осталась бы не только ни при чем, но и в крупном политическом проигрыше.

Как Руссель теснил Москву этой угрозой, видно, например, из того, что в тот самый день, 22 июня 1631 г., когда он подписал инструкцию лАдмиралю и де Греву, он подписал и распоряжение своему секретарю Вассерману сообщить в Москву об успехах своих сношений с политическими лидерами Речи Посполитой Гонсевским и особенно Львом Сапегой, который-де уже прислал в Ригу для переговоров о кандидатуре Густава-Адольфа своего уполномоченного полковника Корфа.